Постановка осуществляется на средства гранта Союза театральных деятелей России, премьера состоится 18, 19, 22 и 23 ноября.
Режиссером спектакля выступает актер и режиссер театра «Молодой человек» Андрей Опарин, оригинальный текст пьесы написан специально под грант молодым современным драматургом из Санкт-Петербурга Маргаритой Кадацкой.
В конце октября Рита побывала в Ижевске и дала инклюзивное интервью журналисту газеты «Известия Удмуртской Республики». Она рассказала о том, какие события и личности связывают ее с городом Ижевском и о работе над пьесой к спектаклю театра «Молодой человек» «А.Н. Островский. Внеклассное чтение».
— Рита, ваш визит в Ижевск объединил сразу два театральных события, происходящих в разных театрах, но связанных с одним именем режиссера Андрея Опарина, являющегося автором как спектакля «Обнимательная машина», так и постановки «А. Н. Островский. Внеклассное чтение», создаваемой, кстати, в рамках федерального гранта Союза театральных деятелей России. Как и когда пересеклись ваши творческие пути, сколько совместных работ на вашем общем творческом счету?
— Наши пути с Андреем Опариным пересеклись в 2021 году, когда в театре кукол он поставил эскиз спектакля по моей пьесе «Обнимательная машина» в рамках лаборатории «ТукЛаб». Мы тогда много общались и в разговоре как-то вышли на Островского. Дело в том, что Островский у меня последние два года красной нитью проходит по жизни. Я участвовала в лаборатории в Щелыково, в бывшем поместье А.Н.Островского, где вместе с режиссерами мы занимались осовремениванием его пьес. Андрей знал об этом моем опыте и в какой-то момент, заполняя бумаги на грант СТД, выбрал именно меня в качестве драматурга для своего нового спектакля.
Этим дело не ограничилось. С того времени у нас с Андреем уже вышло два совместных спектакля — «Обнимательная машина» в Театре кукол Удмуртии и «Незнайка и его друзья» в Тильзит-театре города Советска Калининградской области.
— Вернемся к разговору об Островском. В чем заключается ваша работа над этим проектом театра «Молодой человек»? Вы писали оригинальный текст пьесы для этого спектакля?
— Мы не занимались инсценировкой. В качестве литературного материала у нас были пьесы Островского, написанные драматическим образом — они в инсценировке не нуждаются. Мы также не пошли по пути осовременивания произведений известного русского драматурга. Это уже такой общедоступный путь, которым сейчас все идут, ставя Островского. Нам захотелось сделать что-то интересное, что-то не похожее, конкретное вот для этого театра. И плюс хотелось докопаться до какой-то кристаллической решетки Островского, понять, как он сформировался, откуда он взялся в театральной жизни России.
Когда мы начали работать, я начала читать много разной литературы по биографии Островского, какие-то критические заметки, его дневники, письма. Я поняла, что Островский — это человек, который принес новую форму в театр. Ведь он не был в свое время классиком, это было современная драматургия в XIX веке, новая драма. И многие его не понимали. Это был абсолютный новатор, который «прорубал окно», формировал театр и театральную систему. И то, что мы сейчас имеем не только в спектаклях, но и в репетициях, этюдах, формировании всего театрального процесса в России, в этом большая заслуга Островского. И когда мы это поняли, мы решили, что делать классический спектакль как-то вот не по-островски будет, что нельзя приходить и говорить о человеке, который делал в театре новые формы, с точки зрения каких-то классических историй и структур.
Еще одной точкой опоры в этой работе стал для меня театр «Молодой человек», с уникальными актерскими личностями и уникальной историей. Я ходила на несколько репетиций, смотрела этюды, которые ребята делали, и мне очень сильно понравилась эта их работа. Мне кажется, что это очень яркое лицо театра. Нам было важно сохранить в этом спектакле именно этюдную природу театра, природу этих актеров, их желание и возможность импровизировать.
— Как именно вы работали с труппой перед написанием драматургического текста для спектакля?
— Я проводила интервью с актерами, мы разговаривали про театр, про Островского. Переслушивая записи, я понимала, что вот этот актер — абсолютный Миша Бальзаминов, а это Липочка или Лариса Огудалова. То, как в актерских персонажах прорастали персонажи Островского, стало для меня удивительным каким-то чудом. Для каждого из ребят я написала в пьесе монолог, историю, придумала жизненный персонаж, скрещенный с узнаваемым персонажем Островского.
У нас получилась такая нелинейная абсолютно структура, много разных персонажей, существующих в одном пространстве друг с другом и рассказывающих свою историю. От этого возникает полное ощущение, что Островский рядом, что он живее всех живых. То есть он вот здесь, настоящий, не просто какой-то человек с бородой в халате барском, как его изображают в учебниках. Живой Островский прорастает через судьбы, жизни и истории живых людей. И это, действительно, получается большой эксперимент, возможность честного разговора со зрителем о том, что я сейчас чувствую.
