11 ноября исполнилось 200 лет со дня рождения одного из самых влиятельных романистов, великого русского классика Федора Михайловича Достоевского.
Творческое наследие этого писателя знают во всем мире. Кто-то более глубоко, а кто-то поверхностно, знакомясь с ним только в рамках школьной программы. Кто-то во время взросления перечитывает его вновь и вновь и открывает для себя своего Достоевского, а кто-то и вовсе не останавливается в связи с неприятием публичного обсуждения столь интимных тем, касающихся наших душ, пороков и страстей. Но как бы то ни было, многие его знают, интересуются и находят в его произведениях некие точки соприкосновения.
Вот и сегодня, в юбилейную дату, я решила поговорить на тему интереса к творчеству Федора Михайловича Достоевского и сложившихся с ним отношений с представителями театральной общественности Ижевска — режиссерами и актерами городского драматического театра «Молодой человек» Андреем Опариным и Сергеем Шуваловым.
— Почему мне интересен Достоевский? — первым вступает в наш разговор Андрей Опарин. — Мне кажется, что он открывает такие глубины в человеке, ведь исследовать человека можно безгранично, потому что все это тайна.
Достоевский совершенно точно находится среди больших авторов. С такими авторами исследование человека всегда интересно, захватывающе, безгранично. Ты на таком авторе сам вырастаешь как человек.
Кроме того, я считаю, что у него есть слух к каким-то процессам — большим процессам, историческим, даже историко-культурным, социо-культурным. Он, действительно, описывает процессы, которые мы сейчас видим. Еще тогда у него было их предощущение. В этом он, может быть, даже в каком-то смысле пророк.
Поэтому совершенно не случайно, что его произведения много ставят как в России, так и по всему миру. В Германии в последнее время стали его часто ставить и в Польше, вообще в Европе.
Хоть это и проза, романная форма в основном, но она очень поэтична. В ней есть какой-то внутренний напряженный ритм. Мне кажется, это какая-то не совсем литература. Это всегда эксперименты над самим собой, над бумагой. Ну и то, что нам известно о том, как он эти вещи писал, что это всегда был такой поток. Не кропотливая работа с каждым словом отдельным, фразой, а такие потоковые вещи. В какой-то момент он вообще наговаривал текст стенографистке. То есть это какая-то наговоренная проза. Очевидно, что он входил в какое-то состояние, в потоке которого возникало то, что мы сейчас называем произведениями Достоевского. Это какой-то особенный, конечно, мир, поэтому с ним интересно.
И еще он очень театрален. И я думаю, что театр к нему будет обращаться вновь и вновь, потому что в нем есть конфликты, потому что он очень драматургичен или, как говорил Бахтин, диалогичен. У него голоса героев являются автономными, то есть они не просто рупоры идей Достоевского, а находятся в постоянном таком споре. А роман — некое поле столкновения этих противоположных идей, доведенных до эксцессов, до катастроф. Безусловно, Достоевский — автор катастроф. И этим он интересен, а сейчас особенно, потому что сейчас как-то эти катастрофы идут одна за другой. А состояние стресса стало нормальным состоянием современного мира, который, по-моему, вообще приходит уже в тупик. Федор Михайлович — пророк этого тупика. И мне кажется, эти вещи он очень точно диагностировал, наблюдая человека, себя, жизнь.
На мой вопрос, что интереснее — играть или ставить Достоевского, Андрей ответил, что и то, и другое довольно интересно для него, хотя сейчас его больше привлекает работа с Федором Михайловичем в качестве режиссера.
Он также отметил, что подход к постановке разных произведений тоже разный. Так, например, свою будущую премьеру спектакля по повести «Маленький герой» в Тильзит-театре в Советске (Калининградская область), запланированную на начало следующего года, режиссер хочет решить через раскрытие темы маленького театра.
— «Маленький герой» — детская сказка. Я как раз искал то, что не на слуху. Еще сама ситуация написания этого произведения, которая создана в Петропавловской крепости, в одиночной камере в период следствия, где он несколько месяцев находился до того, как отправиться в Сибирь. Такой переходный для него жизненный момент, и при этом получилась совершенно светлая снаружи проза. Какая-то в этом есть, мне кажется, тайна Достоевского, что за всем ужасом, который он видит, чувствует, всегда есть ощущение света. И мне показалось, что это очень интересно и театрально можно решить.
Для меня там важна тема самого этого маленького театра, находящегося на окраине России в маленьком городе с интересной историей в окружении Европы. Это и есть некий образ, метафора Петропавловской крепости, одиночки, в которой был Федор Михайлович. При этом артисты, когда играют в своем театре, чувствуют себя счастливыми и свободными, как и Достоевский, когда пишет, находясь в камере. То есть искусство — спасительный выход для души.
Мне хочется сделать спектакль о творчестве, призвании артиста, художника, а если шире, то человека. Поэтому и сценография планируется минимальная. Сцена почти не заполнена декорациями, она такая, как будто Достоевский еще репетируется, и в это время возникают разные конфликты на основе самого театра и произведения.
Еще есть задумка сделать что-то из Достоевского в нашем театре «Молодой человек». Так как это здание бывшего кинотеатра «Удмуртия», то у нас есть много интересных локаций, помимо сцены, которые тоже могут стать местом действия. Это тоже может быть какая-то интересная форма взаимодействия с Федором Михайловичем, с его миром — закутки, низкие потолки, арки.
Сергей Шувалов также добавил, что для миллионов людей Достоевский — очень дорогой писатель:
— Писатель очень дорогой, с какими-то отношениями интимными, тонкими и нужными для души человека. По мере нашего взросления, образования, мы понимаем, что это вершина, что это глубина. Обнаруживается, что Достоевский становится родным и близким тебе, что его мысли ясные и понятные тебе, в твоих ритмах, твоих пропорциях, что ты думаешь так же.
У Льва Николаевича Толстого есть в «Анне Каренине» одна фраза: «Она пила его слова». Так вот для меня Достоевский в какой-то период жизни вдруг оказался таким, что ты его пьешь — его фразы, его мысли, его произведения. Он тебе так дорог, как вода, как живительный источник. И все эти глубины и подполья, нравственные высоты, сатирическая и комическая его стороны, а также публицистическая — все это тебе очень дорого. И как сказано в романе «Мастер и Маргарита», Достоевский бессмертен, он нас поддерживает и нас направляет.
